«У дочери две квартиры, а я практически на улице!» – жалуется Анна Родионовна
— Мам, ну вот опять мы с тобой подходим к одному и тому же! – с раздражением говорила в телефонную трубку дочь Варя. – У тебя вся жизнь была на решение квартирного вопроса! Надо было что-то себе купить. Ты этого не сделала – твои проблемы. Квартиру свою бабушка оформила на меня, она сама предложила! Была на тебя обижена тогда, что у вас там случилось, не знаю, это не мое дело…
— И… где мне теперь жить прикажешь? – убитым голосом осведомилась Анна Родионовна.
— Ну, это твое дело, мам. Твои проблемы! Ипотеку бери, ты ведь еще не пенсионерка по возрасту. Должны дать.
Анна Родионовна сидела на табуретке у себя в кухне и слушала это будто сквозь вату. Варя говорила спокойно, даже слегка устало, а у неё внутри всё дрожало: от злости, обиды, отчаяния. Легко сказать: бери ипотеку. А платить ее как?.. Договор дарения на квартиру-двушку Анна Родионовна нашла в бумагах своей матери совершенно случайно только накануне. И выяснила, что квартиру, оказывается, бабка еще давным-давно переоформила на внучку Варю.
Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!
А теперь вот результат: у дочери две квартиры, у неё — ни одной.
…Развелась Анна Родионовна с мужем, отцом своей дочери, когда Варе было десять. Жили они тогда в его наследной однушке. После развода Анне Родионовне с дочкой пришлось бы возвращаться к своей матери в двушку, другого выхода не было. А мать – человек тяжёлый, властный, вечно с упрёками, вечно везде совала свой нос, советовала, как тряпку выжимать, как ребенка воспитывать, что на работу надеть. Лезла все контролировать, каждый разговор заканчивался скандалом.
Но бывший муж предложил что-то типа сделки: Анна откажется от алиментов, а свою однушку он перепишет на дочь в качестве компенсации. Анна Родионовна тогда только руками всплеснула от радости: теперь ей не придется возвращаться к матери! Ни о каких деньгах больше не просила, они вдвоём с дочкой справлялись. Она работала в детской школе искусств, малышей рисованию учила. Денег немного, но хватало: на еду, на одежду, на кружки.
Когда Варе двадцать пять стукнуло, та замуж собралась. И прямо заявила матери:
— Мам, освободи мне квартиру. У тебя есть, где жить. Переезжай к бабушке в двушку.
— Ты с ума сошла? К бабушке? Да мы с ней не уживемся ни за что!
— Там двухкомнатная квартира, мам. По разным комнатам разойдетесь, уживетесь как-нибудь… Ну или думай, как купить себе отдельное жилье, я разве против? Но эта квартира – моя, уж извини. Ее мне отец подарил в свое время…
Анна Родионовна до сих пор помнит тот скандал. Как они кричали друг на друга, как хлопали дверями. Полгода после этого почти не разговаривали. Дочка обидела так, что слов нет.
Потом всё как-то улеглось, конечно. Но близости уже не стало. Общались — да. Но уже не как раньше, не душа в душу.
С матерью оказалось жить непросто, хотя и заранее было понятно, что легко не будет. Анне Родионовне на тот момент пятьдесят два, матери — семьдесят семь. Старая женщина командовала во всём, даже в мелочах. Поздно пришла, кастрюлю не туда поставила, масло не такое купила. Слово за слово — и ссора. Могли месяцами не разговаривать.
Прошло восемь лет. За последние три стало ясно, что у матери ум всё больше мутится. То забудет плиту выключить, то деньги потеряет, то разговаривает сама с собой, кричит ночами, стучит в стену. Недавно ей уже официально поставили диагноз: деменция.
Анна Родионовна решилась: в пансионат её. Пенсию туда, свою зарплату туда же. Лишь бы только не было дома этого кошмара. А чтобы было самой на что жить – во вторую комнату решила подселить девочку-студентку, за деньги.
Стала искать у матери документы на квартиру – и нашла договор дарения. Сердце ухнуло. Вспомнила свой давнишний скандал, когда мать орала – мол, на наследство, Анька, не рассчитывай, ничего тебе не оставлю! Серьезно Анна Родионовна тогда это не восприняла, но, видно, зря.
Позвонила дочери. Варя ответила без тени смущения:
— Да, мама, квартира на меня оформлена бабушкой уже давно. Мы как раз думаем переезжать туда с мужем, нам с малышом тесно в однушке. Однушку будем сдавать. Ну, хочешь — можем тебе сдать. Только по договору, всё официально. И за рыночную цену, уж извини. Деньги нужны, у нас ребенок.
Анна Родионовна чуть трубку не выронила.
— Варя, — только и выдохнула. — Я же твоя мать. Я же жить где-то должна.
— Мам, а я тут при чем? — вздохнула Варя. — Бабушка так решила. У нас своя семья, свои планы.
И вот она сидит на кухне, перед ней — пустая чашка, остывший чай. В голове только одна мысль: «Как же так? У дочери две квартиры, а мать практически на улице…».
С тех пор прошло несколько дней. Варя больше не звонит. А у Анны Родионовны — больная мать с деменцией и отсутствие даже угла, где можно чувствовать себя хозяйкой. С пансионатом она пока притормозила. Пока бабка в квартире, Варя все-таки небось их двоих на улицу не выставит. Ну, по крайней мере, анне Родионовне так кажется.
Но вот как жить дальше – большой вопрос.
А как считаете вы, Варваре есть оправдание? Может быть, Анна Родионовна действительно неправа, нечего было надеяться на наследство, надо было зарабатывать свое?
Или это Варя – монстр? Мать ее растила, а она гонит ее на улицу?
Вы на чьей стороне?
Что скажете?
Оставьте свой комментарий
- Оставить комментарий в качестве гостя. Чтобы ставить лайки, а также - редактировать и удалять свои комментарии, Вам необходимо ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬСЯ или АВТОРИЗОВАТЬСЯ Sign up or login to your account.
ПОДЕЛИТЬСЯ
И ЕЩЁ
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.