«Комнаты твои, мама, никому не нужны. Лучше просто дай нам деньги!» – заявили дочери

577

— Знаете что, девочки? По-моему, вы немного не в себе! – выдохнула Татьяна. – Я вам жилье предлагаю купить, каждой по квартире. А вы носики морщите. Кому скажи такое, не поверят!

Танины дочери сидели за столом в ее маленькой кухне. Старшая, двадцативосьмилетняя Катя, держала на руках годовалого сынишку и отводила глаза, делая вид, что поглощена малышом. Двадцатипятилетняя Аня сидела прямо, как струна. И тут же кинулась спорить.

Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!

— Мам, по какой квартире, ты что? – выдохнула она. – Квартиру даже близко не купишь за такие деньги. Максимум, по комнате в коммуналке, да и то – в дальнем-дальнем Подмосковье, в бараке каком-нибудь…

— Ну, знаешь ли! – прервала Татьяна. – И в Подмосковье тоже люди живут. Надо же с чего-то начинать. Мне хочется, чтоб у каждой из вас была пусть плохонькая, но крыша над головой. Да, Москву мы с вами не тянем пока. Ну, пусть будет комната в Подмосковье. Потом разбогатеете – обменяете ее на что-то лучшее. Но ведь может получиться так, что не разбогатеете, а наоборот. Тогда хоть будет куда уползти и где зализать раны. У Кати вон ребенок на руках, ты, Аня, тоже замуж собираешься, не сегодня-завтра родишь…

— Нет, я пока рожать не буду.

— Это пока, – мягко сказала Татьяна. – А думать надо, девочки, наперед…

Аня завела глаза, а Татьяна тяжело вздохнула. Вот две дочери у нее, и обе без жилья. Обе.

Когда девочки были подростками, муж Татьяны, их отец, скоропостижно умер. Раньше они все жили в его квартире, трешке. После смерти пришлось квартиру продавать, потому что родители покойного тоже вступили в наследство и потребовали свою долю. В итоге вдова с двумя дочками остались в однокомнатной квартире, правда, в Москве.

— Так и жили втроем в одной комнате, расшириться самостоятельно я не смогла, – рассказывает Татьяна. – Пришлось одной растить двоих дочерей, кормить, одевать, учить, на ноги ставить. Прошли годы, девочки выросли, из однушки, конечно же, съехали, я в ней осталась одна. Дочери на доли в этой квартире не претендуют, решили, что это жилье будет принадлежать мне. Да и на что там претендовать, на треть однушки? Этого даже на вступительный взнос мало, а ипотека пока не светит ни той, ни другой.

Катя вышла замуж, родила, живет у мужа, сидит сейчас в декрете. Аня съехала к парню, они вдвоем квартиру снимают, лишних денег нет. Татьяну очень угнетает, что и у той, и у другой всё чужое. Всё временное. Завтра что-нибудь пойдет не так, и обе на улице.

— И вот умирает мой отец. Мы с сестрой продаем его московскую квартиру. У меня на руках оказывается кругленькая сумма! И я решила – надо исхитриться и как-то помочь дочкам решить жилищный вопрос. Неделю не спала, не ела, шерстила интернет в поисках подходящих вариантов. Ну что сказать, варианты все в основном такие, неважнецкие, конечно. Убитые бараки в основном. Комнаты в старом фонде. Но – это жилье! Своя, пусть убогая, но крыша над головой. Если жить там не захотят, могут сдать в аренду, хотя бы за коммуналку. Но у меня душа будет спокойна: у дочек есть крыша над головой!

Татьяна собрала дочерей и торжественно объявила:

— Вот у меня есть такая-то сумма денег. Я хочу вам купить по квартире. Ну, или по комнате, скорее. На что хватит финансов.

Девушки посмотрели на мать с недоумением.

— Мама, ты серьёзно? — переспросила Катя. — Не нужны нам эти твои бараки, да еще неизвестно где. Жить там, тем более с детьми, мы не сможем точно. Ездить по два часа на электричке никто не будет, мам. Сдавать? А кто её снимет — эту убогую конуру? А если не снимут? А за нее ведь платить надо. Всё — в убыток. И где я возьму деньги, у ребенка буду отнимать детские?

— Я согласна с Катей, — буркнула Аня. — Комната в коммуналке – это не жилье, мам, а морока. За неё ЖКХ плати, следи, ремонтируй, а жить в ней невозможно. Деньги на ветер.

— Деньги на ветер — это если я вам их просто отдам. Потратите за полгода. То шубу, то машину, то диван. И всё. А так будет что-то за душой.

Катя покачала головой:
— Мам, если ты так хочешь помочь, лучше просто дай деньги и все. Мы сами решим. Может, как взнос на ипотеку будет, может, подкопим.

— А вы когда-нибудь копили, девочки? — вырвалось у Татьяны. — Что-то я не помню такого. Всё время «денег нет». Ни одна из вас с зарплаты не откладывает… Подумайте хорошо. Больше я вам вряд ли когда-нибудь смогу помочь, другого наследства у меня не будет, и денег тоже, ну, если вдруг клад не найду или в лотерею не выиграю. На сегодняшний день вы обе в уязвимом положении. Катя на птичьих правах у мужа, да еще с ребенком, Аня на съеме. А так – своё! Пусть плохонькое, но будет.

Катя покрутила в руках чашку, потом вздохнула:
— Мама, давай по-честному. Ты просто хочешь как лучше, но получится, как всегда. Эти комнаты твои никому не нужны. Их потом еще пойди продай, не найдешь дураков.

Аня добавила:
— Купишь — и будешь потом обижаться, что мы туда не едем, не следим, не сдаём. А у нас ни сил, ни времени на это.

— Значит, не хотите? – выдохнула Татьяна. – Тогда я подумаю, что с этими деньгами делать. Может, поживу для себя. Съезжу куда-нибудь, в первый раз в жизни. Отдохну.

Они молчали. Не отговаривали. Татьяна, конечно, понимает – они обе бы не отказались от денег. Но именно деньги давать совсем не хочется. Они ведь разлетятся мигом, пусть даже не на глупости, а на нужные вещи. Но при этом жилья ни у Кати, ну и Ани по-прежнему не будет…

А может, Татьяна правда ерундой страдает? И дочери правы, не стоит их страховать на будущее?

Или все же мать права: надо хоть что-то купить — и пусть будет хоть что-то своё? На чёрный день.

Вы в этой ситуации на чьей стороне? Что думаете?

Люди, участвующие в этой беседе

Комментарии (5)
Добавить свой комментарий