— …А я брата прямо в лоб и спросила, говорю, Олег, зачем тебе это надо все? – рассказывает сорокалетняя Анна. – Ну вот подашь ты в суд на родителей, доведешь этим самым мать с отцом до инфаркта, истратишь время, нервы и кучу денег на юристов– и в итоге, в лучшем случае, получишь одну пятую долю в паршивенькой трешке на окраине города! И куда ты эту, с позволения сказать, собственность денешь?
— Ну да, хороший вопрос. Жить сам он там не будет наверняка, выкупить долю вы у него вряд ли сможете. Если только на сторону продаст…
— Ага, отличное решение, конечно, пусть продает, а нас всех – на улицу. Ладно, меня с ребенком не жалко, я ему никто практически, подумаешь, сестра. Ну а мать с отцом? Тоже побоку?
—А он сам что говорит?
— Он? Сам? Сам он давно уже ничего не говорит, примерно с той самой минуты, как в его жизни появилась Яна. С тех пор мы от него слышим только Янины слова, которые он прилежно повторяет, как попугай… Не выдумывай, говорит, ничего я продавать не буду. Пока. Я просто, мол, хочу восстановить справедливость. Квартиру нужно было, мол, приватизировать на пятерых, и точка!..
У Анны два младших брата, Олег и Игорь. Родились они все и детство провели в трехкомнатной квартире, полученной еще дедушкой, маминым отцом, в СССР. Мама вышла замуж, привела в эту трешку мужа, родила сначала Анну, а потом, через двенадцать лет, одного за другим двух сыновей. Деда с бабушкой через какое-то время не стало, и в квартире, на тот момент муниципальной, оказались прописаны пятеро – мать с отцом и трое детей.
Жизнь текла своим чередом, дети подрастали, над страной веяли ветры перемен.
— Родители у нас – люди простые и не очень-то грамотные юридически, – рассказывает Анна. – Жили-поживали, и вдруг кто-то им посоветовал квартиру приватизировать, мол, что вы сидите-то, давайте, все умные люди давно уже сделали. Останетесь, мол, без собственности, вы что! И родители ломанулись, конечно, оформлять приватизацию.
На тот момент Анна была уже совершеннолетней, а братья были еще детьми.
— Почему-то родители приватизировали квартиру на нас троих, взрослых. Не знаю даже, что ими руководило. И как они все это провернули, тоже не знаю. Мне вообще было не до того, я в тот момент выходила замуж, готовилась к свадьбе. Мама сказала, что надо приехать и подписать какие-то бумаги по квартире, я даже спрашивать не стала, какие. Если бы там был отказ от приватизации, подписала бы и его. Я вообще в эти вопросы тогда не вникала, просто подписала там, где мама сказала, и все… Даже и не читала, по-моему, у меня на тот момент были заботы поважнее, как мне казалось: платье, фотограф, тамада…
В итоге братья оказались за бортом приватизации…
В браке Анна прожила недолго, лет пять, потом с ребенком вернулась к родителям. Долгое время жили все вместе: в одной комнате Анна с дочкой, во второй – родители, в третьей – Олег с Игорем.
В свое время Олег женился, из квартиры съехал. Какое-то время они с молодой женой Яной снимали квартиру, потом взяли ипотеку. И вот тут-то, видимо, и возник вопрос по поводу доли Олега в родительской квартире: Янины родители поскребли по сусекам и дали молодым какую-то сумму на первоначальный взнос, родители Олега же сделать что-то подобное и не подумали.
— Ну так у своих родителей Яна одна, а у наших нас трое! – объясняет Анна. – Помочь Олегу у них возможности особой не было. У них еще Игорь до конца не устроенный, на руках практически…
Младшему, Игорю, сейчас двадцать пять лет, и он действительно еще не встал на ноги. Все ищет себя. Поучился уже в двух вузах и одном колледже, ни одного диплома не получил, отслужил в армии. Пытался работать, но без образования это сложно. Периодами живет с друзьями, периодами у родителей. Сейчас вот загорелся стать мастером тату, записался на какие-то курсы, выклянчил у родителей денег. Стоят эти курсы, мягко сказать, недешево. Но мать с отцом уже на все готовы, чтобы помочь сыну как-то определиться и встать на ноги.
И получается, что родители помогают всем, кроме Олега. Старшей дочери ребенка вырастили с нуля, жилье предоставили, младшему сыну уже которое образование оплачивают. И только Олег все сам. Точнее даже, не столько сам, сколько с помощью родителей жены
— Это несправедливо! – втолковывает мужу Яна. – Они тебя выкинули в свое время из приватизации, лишили доли, тогда как на старшую дочь долю оформили, как так? Не было бы вопросов, если бы детей всех вычеркнули, а так получается одним все, другим ничего. Иди и возмутись! Потребуй, или пусть выплачивают тебе теперь пятую часть стоимости квартиры деньгами, или ты будешь подавать в суд на пересмотр приватизации…
Говорят, Яна даже юриста уже нашла, который ей заявил, что это вполне реально, Олегу отсудить свою долю от родительской трешки.
— Он как зомби – делает все, что она скажет! – вздыхает Анна. – Выплатить ему деньги мы сейчас не сможем, значит, суд… Столько телодвижений, и чего ради? Я ему говорю, Олег, и зачем тебе эта доля? Что ты с ней физически сможешь сделать? Ну, об этом Яна ему еще не сказала, поэтому молчит, только глазами хлопает…
Как считаете, действительно глупая идея, рассориться с родственниками, вырвать у них пятую часть квартирки-живопырки, просто для того, чтобы восстановить справедливость?
От такой собственности пользы не будет, одни проблемы.
Или Олег с Яной правы, свое надо забирать и за свои права бороться?
Как вам ситуация? Что думаете?
Пусть Аня себя на место брата поставит: не было бы у нее ни доли в квартире, но помощи родителей, так она бы первая побежала результаты приватизации пересматривать. Прав Олег: его при приватизации отделили и взрослого на все четыре стороны выставили. Ему сейчас реально жена ближе: она готова его интересы отстаивать, а для родителей он удобная подпорка в старости, а не ребенок
Какой-то бред сивой кобылы о попранных правах Олега. В соответствии с законом о приватизации все несовершеннолетние зарегистрированные в квартире по месту жительства принимают обязательное участие в приватизации. От участия в приватизации могут отказаться только совершеннолетние. Учитывая, что как правило, место жительства несовершеннолетних детей находится вместе с родителями. Отец Олега наравне с матерью принимал участие в приватизации, значит оба родителя были зарегистрированы по одному адресу. Соответственно по этому адресу и был...
Какой-то бред сивой кобылы о попранных правах Олега. В соответствии с законом о приватизации все несовершеннолетние зарегистрированные в квартире по месту жительства принимают обязательное участие в приватизации. От участия в приватизации могут отказаться только совершеннолетние. Учитывая, что как правило, место жительства несовершеннолетних детей находится вместе с родителями. Отец Олега наравне с матерью принимал участие в приватизации, значит оба родителя были зарегистрированы по одному адресу. Соответственно по этому адресу и был зарегистрирован Олег. В общем, у Олега и его брата не было никаких шансов не принять участие в приватизации этой квартиры в несовершеннолетнем возрасте.
И даже в том, случае, когда ребенок был прописан в квартире, а потом выписался на другое место жительства, в случае если гражданин остается несовершеннолетним, при приватизации того самого жилья с которого он уже выписался, нужно решение суда о признании его утратившим право на жилое помещение. Только в этом случае квартира будет приватизирована на оставшихся граждан.
Сестра не напрасно переживает - родители не вечные, их не станет, она со своим ребёнком остаётся единственной владелицей родительской квартиры. Брат не собирается переезжать к ним, продавать тоже не планирует, за 1/5 часть дадут копейки…. Но эта 1/5 через какое-то время превратится в 1/3, и они со вторым братом будут такими же наследниками…. Именно это сестра и планирует предотвратить.
Не пойму, что за законы с приватизацией и собственностью на квартиры? Родители обязаны хоть как-то обеспечивать жильём всех, кого народили, или нет? Они могли всё на себя оформить. Почему при разделе квартиры на троих, не учитывались интересы двух малолетних?
Мне кажется, справедливым выделить долю и выплатить сыну. Родители да сестра пусть скинутся и выплатят. Или на случай смерти родителей, чтоб сестра не бортанула. Младший пусть сам принимает решения. Если ему хоть курсы оплачивали - это что-то
Ха! Мы купили такую квартиру, где несовершеннолетнюю дочь в свое время лишили доли в приватизации. Знаете у кого мы купили квартиру? У этой самой дочери, которая отсудила потом её целиком и полностью себе. Нужен только хороший адвокат.
Ну ничего себе, у дочки треть квартиры, младшего сыночку до сих пор кормят с ложечки (в 25 лет у родаков деньги на фабулу клянчит), а средний чего-то обижается... и правда странный какой-то. Он может и не будет забирать эту самую долю деньгами - просто случись что (ипотеку не смог платить, развелись и деньги поделили), он будет иметь право приехать и вселиться в эту самую квартиру, а не кланяться в ножки сестричке, чтоб ему разрешили тут пожить. Права младших реально нарушены, вся эта приватизация незаконна.
Если адвокат говорит можно пытаться, это еще не гарантия выигрыша.
Строго - это гарантия заработка адвоката.
Есть выигрыши за пределами срока исковой давности, но с каждым годом их меньше.
Пусть пытаются, какой-то адвокат будет долго на хлебушек икру мазать.
Пока сутяжники будут лапу сосать.
Ничего не выгорит уэтого Олега, только деньги и нервы на суды потратит. Пропущенф все сроки исковой давности. Приватизацию квартиры о нарушении прав несовершеннолетних можно оспорить в течение 3 лет после того, как тому, яьи праванарушенф, исполнилось 18 лет. Если сестре 40 лет, то Олегу 28 лет, раньшенадобыло шевелиться, а не 10 лет в носу ковырять.