Удочерила девочку, перессорившись из-за нее со всеми родственниками, а теперь приемная дочь выставила мать с чемоданом за порог и поменяла замки в квартире

4120

— …Мне было четыре года, маме – тридцать один, и была у нее лучшая подруга, с юности еще, – рассказывает двадцатипятилетняя Инна. – Дружили они взахлеб, делились всем. В один год замуж вышли, стали дружить семьями уже, детей родили с разницей в несколько месяцев, у этой подруги дочь немного меня старше. Вплоть до того, что назвать нас хотели одинаково – Иринами…

— Да уж, вот это дружба! Но что-то, видимо, пошло не так?

— Ага, в последний момент мама одумалась и назвала меня по-другому, хотя и созвучно... И вот однажды эта подруга с мужем и дочкой поехали отдыхать на море. Мои родители тоже хотели ехать, но что-то не срослось, и они остались. А там, на море, случилась трагедия – взрослые, подруга мамина с мужем, погибли, утонули, купаясь в шторм. Муж полез спасать жену и тоже не выплыл. Осталась эта девочка Ирочка, которую в итоге забрала моя мама…

У Ирины на тот момент были две нестарые еще бабушки, дед и другие родственники, но брать ребенка к себе в семью по разным причинам никто не хотел, и светил ей детский дом, ну, или удочерение чужими людьми. Иннина мама и слышать об этом не желала. Хотя забрать Иринку было непросто, для этого требовалось преодолеть кучу препятствий и приложить массу усилий, – женщина не остановилась ни перед чем, добилась того, чтобы ребенка отдали ей.

—Конечно, тонкостей, как она бегала по инстанциям и это все оформляла, я не помню и не знаю, была тогда совсем маленькая, – рассказывает Инна. – Но все наши родственники были против, все маму отговаривали, это я еще тогда поняла. В том числе и папа был не очень за. Как я поняла, они планировали своего ребенка родить, второго, а тут на голову свалилась эта Ира, и мама так и заявила – зачем рожать, если вот, есть уже готовый ребенок? Будет подружкой нашей Инночке. Мама всегда хотела двойняшек, девочки-двойняшки – прямо мечта… В итоге девочку они удочерили, а через некоторое время мама с папой развелись. Мама всегда говорила, что нет, не из-за Ирочки, что ты! Но я в ее эти слова не верю… Мама осталась с нами двумя в квартире, принадлежащей этой Ирочке после гибели родителей. Ее баба-деды хотя бы в наследство вступать не стали, все оставили ребенку…

Отец ушел из семьи, но платил алименты, мать работала, крыша над головой у них была – материально они жили неплохо. Не шиковали, но на необходимое хватало.

— А вот морально мне было не очень! – вздыхает Инна. – Маман носилась с этой Иринкой, как курица с яйцом. Ей лучший кусок, игрушки, обновки, а мне – что останется, я же своя, и не сиротка, могу и потерпеть… Иринка, конечно, очень быстро фишку просекла и стала этим пользоваться. Она из моей мамы просто веревки вила, ей было позволено все. Стоило ей сморщить носик или, еще того не легче, заплакать, мама тут же бросалась утешать и все ей несла на блюдечке. Я всю жизнь на втором плане. Кружки сначала выбирали Иринке, а потом мне – меня могли запросто не записать куда-то, потому что Ирочку надо в это время вести на какое-нибудь бисероплетение. Костюм на Новый год покупали ей, я и в платье могу сходить на утренник. В мой день рождения ей тоже дарили подарок. Разумеется, в ее праздник мне никто ничего не презентовал, вот еще…

К подростковому возрасту сложилось так, что у Инны были одни обязанности, а у Ирины – только права, которые она успешно научилась качать. Мама всегда была на стороне приемной дочери, упрекала Инну, что та вечно на ровном месте завидует сестре, а завидовать-то нечему. Иринка – бедная несчастная сиротка, тогда как у Инны, к счастью, живы-здоровы любящие мама и папа. Поэтому Инне должно быть стыдно. За что? Ну, причины находились всегда.

— Помочь мне никто не мог, – вздыхает Инна. – С бабушками моими мама перессорилась и не общалась, они на нее никакого влияния не имели. У отца была уже своя семья и там ребенок, бабушка по папе тоже от меня вскоре отошла. Только мамина мама меня любила и жалела. С семнадцати лет я живу у нее, в прошлом году ее не стало. Она мне квартиру свою отписала, очень неожиданно, если честно, я и не претендовала никогда. Но, конечно же, приятно, что и говорить…

Мать Инны до последнего времени жила с приемной дочерью Ириной, которая из капризного своенравного подростка превратилась в склочную девицу себе на уме.

Осенью Ирине двадцать шесть, она до сих пор нигде не работает и не учится – ищет себя. После школы поступила в один институт, бросила – не ее. Поступила платно в другой, с трудом проучилась два курса, была отчислена за непосещения. Через год перевелась в третий вуз, в котором доучилась почти до диплома, путем материных стараний и платных пересдач. А за три месяца до диплома забрала документы – ну не ее, и точка…

— Сидела дома, на материной шее, пыталась официанткой пойти – не пошло, училась брови делать – тоже как-то завяло, – рассказывает про Ирину Инна. – Маман иногда позванивает, рассказывает новости. В прошлом году радостно сообщила, что Иринка-то наша какая молодец – пошла учиться на права! Я говорю, это прекрасно, а машину она откуда возьмет? И мама мне сообщает, что взяла кредит и купила ей автомобиль. Пока, говорит, работаю, на пенсию не вышла – успею расплатиться! Я ее восторгов не разделила, к сожалению, спросила, что за необходимость была так делать? Ну я понимаю, кредит на лечение, например. Но на машину неработающей девице – зачем? У меня такое в голове не укладывается. Мама мне высказала, что я злая, всю жизнь завидую сестре, веду себя как ребенок, вечно сравниваю и упрекаю, противно со мной общаться – и бросила трубку. Она так частенько делает, но ничего, через недельку звонит как ни в чем не бывало. Я тоже делаю вид, что все нормально…

Недавно мать радостно рассказала Инне, что Иринка, кажется, выходит замуж. Появился хороший человек, мама с ним познакомилась, он ей очень понравился.

— Я говорю, замечательно, а жить-то молодые где будут? – рассказывает Инна. – Мама мне – ну так Ира к себе мужа приведет, будем жить вместе, наверно… Я с ней по телефону поговорила, трубку положила, а потом подумала – надо мне тогда вещи свои кое-какие забрать из той квартиры, раз там Иринка с мужем жить будут. Маме сказала об этом в следующий раз, через неделю примерно. Она мне как-то так без энтузиазма – ну, приедешь, заберешь. Я говорю, а когда удобно заехать? Чувствую, мама сливается с темы… В общем, слово за слово, выяснилось, что мама уже там не живет! Иринка выставила ее за порог с чемоданом, поменяла замки, и не дает даже толком вещи забрать! Каково? Мама сняла квартиру, идти ей некуда, по большому счету. При этом за Иринку она горой! «Ну это же ее квартира, ее родителей. Она имеет полное право!..»

Инна просто вне себя от негодования: мама из-за этой Иринки с мужем развелась, со своей матерью поссорилась, с родной дочерью контакт потеряла. И теперь вот такое, это как вообще? Нормально?

Маме пятьдесят два года, она еще работает, так что снимать жилье может себе позволить. Хотя на ней сейчас еще и автокредит за Иринкин автомобиль. Но ладно, как-то выкрутится. А что будет дальше? Рано или поздно мама выйдет на пенсию, платить за аренду не сможет, и тогда Инне придется брать ее к себе? Явно Ирина это делать не разбежится.

Как быть в ситуации, когда мать придет на порог с чемоданом и попросит приютить?

Что скажете?

Люди, участвующие в этой беседе

Комментарии (12)
Добавить свой комментарий