«Ты всю жизнь не хотел со мной зарегистрироваться, а теперь вот я не хочу!» – ответила свекровь свекру, и осталась в итоге без жилья
— Ну, выход только один я вижу: брать сейчас вторую ипотеку, – сказал Еве муж Виктор. – Да, на квартиру для мамы. А что ты предлагаешь? Взять ее к нам? Снять ей жилье в аренду, платить много лет в никуда? Или, может, на улицу ее выставить прикажешь? Последний вариант исключен. Это же моя мать!
Ева поставила чашку на стол чуть громче, чем надо, чтобы хоть как-то выпустить пар. Внутри всё кипело. Мать, конечно. Но и она, Ева — не чужой человек, а законная жена. У них ребенок, в конце концов.
Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!
Ева пока в декрете, ребёнку два с половиной года. Планировали, что сын с сентября пойдет в сад, Ева побудет дома еще какое-то время, пока идет адаптация, а потом будет выходить на работу. Деньги им нужны, вторая зарплата точно не помешает. Муж работает, зарабатывает, но в последнее время хватает впритык. И вот теперь — вторая ипотека? Ради того, чтобы мама жила в Москве, они все теперь должны вылезти из кожи вон?
— Причем, в том, что мать сейчас осталась без жилья, виновата и она сама тоже! – рассказывает Ева. – Со свекром они прожили больше тридцати лет, без росписи. Свекор был человек сложный, своеобразный, этакий «бунтарь против системы». Сначала он никак не хотел в ЗАГС, свекровь нервничала, обижалась, ждала предложения. Уже и сын родился, а все никак. Потом он вроде согласился, даже сам как-то спросил – мол, может зарегистрируемся все-таки? Сын уже школу заканчивал на тот момент, и она встала в позу – ты всю жизнь не хотел, а теперь вот я не хочу. Гордость взыграла, наверное. Или обида. Ну, он пожал плечами, мол, не хочешь- как хочешь, и стали жить дальше.
Жили свекры в добрачной квартире свекра, сына растили, дачу возделывали. Никто уже и не думал, и не вспоминал, что они не расписаны, а тем, что фамилии разные, в наше время никого не удивишь. Свекор мог бы, конечно, побеспокоиться о жене, хоть завещание оформить. Но нет. Зачем. Он вообще, по ходу дела, об этом не думал, всю эту бумажную волокиту терпеть не мог. Бунтарь же.
А несколько месяцев назад свекор умер. Просто — инфаркт. И всё.
Свекровь первое время будто в тумане ходила. Молча. Даже не плакала особо, просто сидела в его кресле, смотрела в окно. Ева с мужем ей помогали, продукты привозили, за лекарствами бегали. Оформлять наследство не спешили, как-то все не до того было. Понятно, что наследник – сын. Как бы там не было, мать он на улицу не выгонит.
А потом выяснилось, что наследственное дело уже открыто – чуть ли не через несколько дней после смерти свекра.
— Я в шоке – у отца, оказывается, дочь была, — обескураженно сказал Еве муж. — Добрачная. Никто ее не знал. Мать тоже ни сном, ни духом. Она никак не проявлялась, тем не менее признанная им дочь, все документы у нее в порядке. Кто-то ей сказал, что отец умер…
— И что теперь?
— Ну как что? Двое наследников, получается, я и она. Половина отцовской квартиры ей.
Теперь квартиру нужно продавать. Половину денег можно оставить свекрови. Но на эту сумму в Москве ничего не купишь. Ни комнаты, ни студии. Разве что где-то в самой дальней Новой Москве. Проблема еще в том, что свекрови нужна именно столичная прописка. Ей пятьдесят семь лет, у нее пенсия по инвалидности, в Москве выплаты ощутимо больше, чем в регионах. Да и медицина московская не помешает, человек она реально нездоровый.
Сама свекровь, конечно, тоже в шоке сейчас. Не кричит, не скандалит. Но ей страшно. А когда страшно — человек цепляется за всё, что может. Вот она и говорит: мол, поеду на дачу. Буду жить там. Живут же люди в деревнях как-то. И я проживу, зато никому в тягость не буду.
— У нее такая дача, что и летом там не всякий выживет, – вздыхает Ева. – Щитовой домик, туалет на улице, вода из колонки. До ближайшей аптеки — двадцать минут пешком. А про медицину, врачей и говорить нечего. Это не вариант. И опять же вопрос: что делать с пропиской? К нам ее прописывать совсем не хочется, в итоге она ведь окажется у нас…
С одной стороны, жалко женщину, правда. Жила с человеком, любила, заботилась. Варила ему, стирала, ухаживала, когда болел. Сына растила. Всё по-настоящему. Но — не расписались. Не предусмотрела. И вот результат.
Виктор сейчас предлагает брать вторую ипотеку. На него, конечно. Да, проценты дикие сейчас, но – а что делать-то? Зато потом квартира останется. Может, сыну, может, себе на старость. Платить будут из общего бюджета. То есть Еве выходить на работу. Срочно. А ребёнком будет свекровь заниматься. Ну а кто ещё?
— Она ж опытная. Тебе будет спокойнее, чем с чужой няней, — говорит муж.
Да может, и так. Но Ева ей не очень доверяет. Не потому что та плохая. Просто — нервная она. На ребёнка может накричать. Вечно в напряжении. Мелочи какие-то ей мешают. То не туда поставили кружку, то водой капнули. Она сама того не замечает — ворчит, как бабка. Ребёнок с ней зажатый.
Ева не уверена, что хочет, чтобы сын с ней по восемь часов в день сидел. Но и выбора особо нет.
А ещё — она не хочет продавать свою дачу. Там, говорит, всё отец делал. В каждой доске — его руки. Для неё это память. Её угол. «Я теперь ещё и свою последнюю радость отдать должна?»
Разве это честно? Виктор ей и так деньги от продажи отцовской квартиры отдает без разговоров. Если бы еще и за дачу деньги вложить – все проще было бы. Почему сын должен брать ипотеку и платить? Почему Ева с мужем должны выкручиваться?
Или Ева — эгоистка?
Свекровь Еву никогда не любила особо. Терпела, как данность. А теперь невестка должна стать ей спасательным кругом.
И вот вопрос: кто кому что должен в такой ситуации?
Что скажете?
Оставьте свой комментарий
- Оставить комментарий в качестве гостя. Чтобы ставить лайки, а также - редактировать и удалять свои комментарии, Вам необходимо ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬСЯ или АВТОРИЗОВАТЬСЯ Sign up or login to your account.
ПОДЕЛИТЬСЯ
И ЕЩЁ
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.